Иммиграция, глобализация и философия, которая их обосновывает, Общество Атлас | Айн Рэнд, объективизм, Атлас расправил плечи

Лето 2006 -- Многие американцы рассматривают вопросы иммиграции и глобализации в основном с экономической точки зрения. И эта точка зрения действительно важна. Однако более значимой является философия, которая лежит в основе дебатов об этих двух процессах. Глобализация и рост иммиграции в США и вообще из менее развитых стран в более развитые - это не только часть растущей экономической интеграции мира.

Они также являются частью сегодняшнего глобального столкновения ценностей - не войны ценностей между исламистами и Западом, а еще более фундаментальной войны: столкновения между индивидуализмом и различными формами патернализма.

Согласно индивидуалистам, законной целью правительства является защита жизни, свободы и собственности отдельных людей. В современную эпоху правительства выполняли свои функции, хорошо это или плохо, в определенных географических точках, то есть в странах или национальных государствах. Страны, таким образом, были полем битвы, на котором сторонники индивидуальной свободы, свободных рынков и верховенства закона сражались с противниками протекционизма.

Но в современном мире жизнь, свобода и собственность отдельных людей всегда имели определенное международное значение. И по крайней мере со времен Адама Смита многие правительства признавали экономические преимущества разрешения свободного обмена между своими гражданами и гражданами других стран. Однако, в конечном счете, индивидуалисты считают, что (как и в случае с внутренней торговлей) оправданием для разрешения международной торговли является мораль; предоставление гражданам свободы международной торговли является лишь признанием их права распоряжаться своей собственностью по своему усмотрению. С другой стороны, протекционисты хотят, чтобы правительства проводили политику, ограничивающую как экономическое процветание своих граждан, так и их личную автономию, обычно во имя каких-то якобы национальных или коллективных интересов, независимо от того, насколько их политика может навредить реальным людям из плоти и крови.

Индивидуалистические аргументы в пользу свободной торговли были значительно усилены катастрофическими последствиями протекционизма и национализма в первой половине двадцатого века. Кроме того, растущее теоретическое понимание того, что торговля не является игрой с нулевой суммой, привело к пониманию того, что войны за эксклюзивные рынки и контроль над колониями не имеют никакого экономического смысла, не говоря уже о политическом смысле.

‍

Люди имеют права на собственную жизнь, свободу и собственность, и правительства должны ограничивать себя защитой этих прав.

Сегодня различие между тем, что является внутренним и что является международным, становится неуловимым, поскольку появление азиатских стран с относительно свободным рынком и падение коммунизма ускорили международную экономическую интеграцию. Сегодня производственные процессы, собственность и капитальные вложения предприятия могут быть распределены по всему миру. Например, американцы могут владеть крупными акциями компании, расположенной в Японии. Эта компания может заключить контракт с предприятием в третьей стране на производство деталей, которые отправляются на предприятие в четвертой стране, где они собираются в более крупные компоненты, которые, в свою очередь, отправляются на американские заводы для включения в готовую продукцию, которая затем экспортируется по всему миру. Что это за продукция? Американские? Японские? Кто что экспортирует? Сегодня трудно найти какой-либо продукт, который действительно "сделан в США". Но результат - это больше товаров, лучшие предложения для потребителей и процветание для всех участников.

Исторически экономическая свобода позволяла предпринимателям внутри стран создавать товары и услуги, которые делали их богатыми и обогащали их клиентов. Но расположение в одной стране также делало таких предпринимателей мишенью для государственных сборщиков налогов, регуляторов и завистников, которые использовали государство, чтобы украсть у своих ставленников или подавить более успешных конкурентов. Политически эти битвы велись между группами интересов, но философски это были битвы между моралью и справедливостью индивидуальной свободы и аморальностью и несправедливостью принуждения.

Сегодня международная экономическая интеграция переносит эту моральную борьбу на более широкую арену. Элиты развитых стран с неудачной экономической политикой - особенно в Европе - боятся новых и эффективных конкурентов. Они понимают, что глобальная конкуренция означает, что национальная протекционистская политика прошлого не будет работать сегодня. Поэтому они стремятся использовать международные организации и соглашения для глобализации правил, которые перераспределяют и убивают богатство в их собственных странах. Патерналистская американская элита часто рада сотрудничеству, поскольку с философской точки зрения у них больше общего с этими антисвободными иностранцами, чем с их соотечественниками-американцами.

К счастью, в последние десятилетия появилась еще одна глобальная группа, которая противостоит международной протекционистской элите. Это кадры, которые разделяют убеждения основателей Америки и моральных людей во всем мире в том, что люди имеют права на собственную жизнь, свободу и собственность, а правительства должны ограничиваться защитой этих прав. Члены этого кадра свободы работают над продвижением своих принципов в своих странах, но хотят, чтобы эти принципы стали основой международного порядка. Многие из этих защитников, ученых и политических предпринимателей из аналитических центров не являются американцами, но у них гораздо больше общего со свободолюбивыми американцами, чем у свободолюбивых американцев с их собственными патерналистскими правителями или с согражданами типа "я-жертва-помоги-мне". Время от времени мы будем рассказывать об этих международных борцах за свободу на страницах " Нового индивидуалиста".

Иммиграция - это еще один аспект экономической интеграции или глобализации. Путешествовать сейчас не так дорого и опасно, как в прошлом, а революция в области коммуникаций означает, что иммигрантам не нужно терять связь со страной, из которой они приехали. Это хорошо с личной точки зрения, поскольку иммигранты могут поддерживать связь с семьей и друзьями в старой стране. Но это может быть плохо, если это означает, что иммигранты склонны придерживаться плохих идей и ценностей, ответственных за бедность, насилие и ненависть в неблагополучных обществах их родных стран. Конечно, иммигранты сталкиваются с культурными опасностями, исходящими как от американских, так и от иностранных голосов. Большинство иммигрантов в Америку - это инициативные люди, приехавшие сюда в поисках экономических возможностей, личной свободы и свободы от произвола правительства. Однако, оказавшись здесь, эти инициативные люди сталкиваются с соблазном со стороны американских патерналистов, которые хотят снова подчинить их безнравственности, породившей условия, от которых они бегут.

В целом, борьба идей и культуры действительно стала глобальной, причем не просто рядом, а как часть всемирного движения товаров и услуг, производства, капитала и людей. Американцы, которые хотят сохранить свободные рынки и свободные умы у себя дома, должны понять, что их борьба не может вестись за стенами экономического или идеологического протекционизма. Она должна быть частью борьбы за расширение свободы за рубежом.

‍